Вадиму Зеленцову – коренному жителю микрорайона Салтыковка подмосковной Балашихи – 50 лет, и почти 30 из них он занимается кузнечным делом. Он – частый гость и лауреат многих тематических фестивалей, преподает и делится секретами ремесла на мастер-классах. О собственной кузнице, кованых скульптурах и «характере» металла Вадим рассказал «РИАМО в Балашихе».
Новая профессия и забытое хобби: чему научились балашихинцы на самоизоляции>>
– Вадим, каким было ваше детство? Откуда взялось увлечение, впоследствии ставшее делом жизни?
– Я родился и жил в Салтыковке в дружной семье. Мое детство было очень счастливым, радостным, безоблачным. Рос среди малины, яблонь, крыжовника. А за забором был лес, где я изучал природу, навыки маскировки, стрельбу из лука, кидал ножи и топоры – был этаким Маугли.
Мой дед, профессиональный художник, очень много вложил в меня сил и времени. На том месте, где сейчас моя кузница, был его деревянный сарайчик, где он мастерил рамки к своим картинам. Помню стеллажи с аккуратно разложенными инструментами – к ним я был приучен с малых лет и мог сделать себе кораблик, самострел, разные игрушки.
Даже когда меня на какое-то время увезли в Москву учиться, я всегда стремился в Салтыковку, в родной дом. Причем не только на каникулах, но и среди недели. И вот со временем я окончательно обосновался здесь – открыл свою кузницу и построил дом рядом с родительским.
– Ковать впервые попробовали тоже в детстве?
– Да. Лет в восемь-десять мы таскали со свалки алюминиевую проволоку, расковывали ее молотками и делали маленькие сувенирные ножички для игрушечных солдатиков. А то у них было пластмассовое оружие – его отрезали, гвоздиком проплавляли дырочку, заменяли на «настоящее». Еще отливали из свинца различные фигурки.
Интересно, что когда я учился в четвертом классе, меня выдвинули на районную олимпиаду по рисованию. Была заявлена тема: «Моя Родина – СССР». Я два часа сидел и размышлял, а потом решил нарисовать кузнеца. Он получился яркий, красочный, с бликами огня на лице. Я занял первое место.
Но серьезно ковать я начал в 1991 году, когда после армии поступил в МПГИ имени В. И. Ленина (сейчас МПГУ – ред.) на индустриально-педагогический факультет, где готовили учителей труда. Когда я узнал, что появилась возможность проводить уроки труда на базе кузницы в школе № 293 на ВДНХ, сразу согласился.
Диплом я писал по внедрению кузнечного дела в школьный курс технологии. Причем писал непосредственно на живом материале – в течение трех лет вел занятия в школе по своей авторской программе. С пионером-пятиклассником, который когда-то встречал меня в этой кузнице, мы сейчас дружим. Он пошел по моим стопам, закончил тот же вуз и теперь работает в этой школе.
– Когда у вас появилась собственная кузница?
– Более 15 лет назад. По окончании института несколько лет работал в кузнечной фирме, семь лет в колледже – мастером тепловой практики. Но я всегда хотел свою кузницу, чтобы ни от кого не зависеть. Потихоньку собирал материалы, инструменты – так, первый переносной кузнечный горн я сделал на втором курсе института и забрал домой, то есть у меня появился собственный очаг.
Сначала кузница была деревянная, потом стала каменная, затем в два раза расширилась. Я жил тогда над кузницей в раздевалке – было тесно, но уютно. Там любили бывать мои друзья.
Четыре года назад это место с деревянным верхом над кузницей сгорело дотла – замкнуло электрику. Это произошло ночью, когда мы с женой и годовалым ребенком спали. Страшно подумать, что бы было, если бы нас не разбудила собака...
На какое-то время мы переехали к маме в домик по соседству, потом жили на съемных квартирах. Все в жизни обнулилось, и я начал строить новый дом с петушком на крыше, с большим каминным залом, с большим круглым столом. Сам сделал карнизы, люстру, камин. И когда наступил 2020 год, началась наша жизнь в новом доме.
Это дом желанный, гостеприимный – ко мне приезжают люди, я люблю общение и встречи. После пожара над кузницей сохранилась железная лестница, я сделал металлический балкон, где теперь стоит круглый стол с самоваром – я устраиваю дружеские посиделки. Это пространство, куда можно приехать и потворить, приготовить еду и даже переночевать.
«Нам нужны площадки!» – о чем мечтают рукодельницы из Балашихи>>
– Расскажите о своих скульптурах.
– Теперь у меня есть настоящая мастерская художественного металла. Потолки там по шесть метров, так что давно зреет идея – заняться высокими, до 3-4 метров, скульптурами. Это одна из ниш работы кузнецов. Первые шаги я уже сделал.
Так, еще до пандемии меня пригласили в Черногорию – сделать на площади города Барр скульптуру осла, с которой смогут фотографироваться туристы. Местные предприниматели нашли меня через Instagram. Прислали мне фото сувенирного ослика и попросили сделать большую скульптуру, чтобы он выглядел как живой. За месяц получилась зоологическая копия весом под 100 килограммов. Внутри каркас, а снаружи металл. Осталось сделать хвост и покрасить. Как откроют границы, я вновь полечу в Черногорию и доделаю скульптуру.
– Выполняли ли вы какие-то работы для Балашихи?
– Да. Однажды в микрорайоне Дзержинского вандалы оторвали кованые цветы от скульптурной композиции скорбящая мать, возлагающая гвоздики к обелиску и стеле «Воинам поселка, павшим в боях за Родину». В администрации Балашихи меня знали – я местный, постоянно участвую в фестивалях кузнечного дела в Салтыковке, – и обратились ко мне с просьбой изготовить цветы для памятника.
Это была хорошая работа – я получил внутреннее удовлетворение, когда выполнял ее. Гвоздики, правда, сейчас покрасили. Хотя я наносил лак, который защищает от ржавчины и в то же время не умаляет достоинств материала. Увы, когда железо красят, оно теряет всю свою прелесть.
Художник и музыкант Антон Кочубеев про зомбоящик и VR‑игры>>
– Вы – частый гость фестивалей кузнечного дела?
– Да. У нас, кузнецов, это такая форма общения. У каждого есть свои наработки, свои достижения, и на фестивалях можно, как говорится, себя показать и людей посмотреть. Больше всего интересно, кто в какой технике работает. Кузнец – редкая профессия, где не скрывают ноу-хау, а, наоборот, ими хвастаются и делятся с удовольствием. Всегда приезжаю с фестивалей с новыми идеями, несмотря на то, что за плечами почти 30 лет опыта.
Один из самых весомых сейчас фестивалей проходит в Бывалине Павлово-Посадского района. Туда тянутся все кузнецы. В этом году в связи с пандемией коронавируса его, к сожалению, отменили. Но он, может быть, еще состоится.
Нужно сказать, что это большое движение началось именно с фестивалей в Салтыковке, которые придумал и начал проводить Юрий Зимин – президент Союза кузнецов России. Благодаря ему мастера стали регулярно собираться вместе – приезжали из самых разных уголков России и Ближнего Зарубежья. А потом от этого пламени пошли разные искорки – сегодня по стране проходит много фестивалей кузнечного дела.
– К сожалению, Юрия Зимина не стало в 2009 году...
– Да, это огромная потеря! Таких, как Юрий Анатольевич, больше нет. Очень многие сохранили уважение к нему, к его фестивалям, к музею, который он создавал. У него была потрясающая задумка – создать в Балашихе город кузнечных мастеров, который бы мог стать жемчужиной в плеяде Золотого кольца России. К сожалению, воплотить эту идею ему не удалось.
Три года назад я с другом проезжал по Разинскому шоссе мимо поворота к дому Юрия Зимина, где проходили фестивали, и увидел, что знаменитую стелу с надписью «Музей кузнечного дела» выкапывают рабочие. Оказалось, что родственники Юрия Анатольевича посчитали, что все равно музея на этом месте больше не будет, и решили убрать стелу. Мы забрали ее себе, теперь она хранится у меня.
Краеведческий музей Балашихи планирует открыть филиал в Салтыковке – в районе досугового центра «Салтыковка». Если там найдется место для стелы, я с радостью передам ее в музей. Наши кузнецы как-то предлагали отдать ее в Коломенский музей, но мне хочется, чтобы она осталась в Салтыковке – в память о Юрии Анатольевиче и движении, с которого началось возрождение кузнечного ремесла.
Открытие ягодного фестиваля в Балашихе>>
– Вы проводите мастер-классы у себя в кузнице?
– Конечно. Место здесь хорошее, пусть не очень просторное, но пять-шесть человек одновременно могу принять.
Ко мне на практику приезжают мои студенты из Строгановки (Московская государственная художественно-промышленная академия имени С. Г. Строганова – ред.), пробуют «общаться» с горячим металлом. А недавно ко мне на трехдневный мастер-класс приехал профессор института с пятью студентами из Улан-Удэ.
Сейчас ко мне ходит заниматься кузнечным делом 35-летний мужчина, юрист по профессии. Он рассказал, что его кинезиолог (медицинский специалист, выявляющий патологические процессы в организме и помогающий с ними справиться – ред.) прописал ему работу в кузнице. И мужчина стал ездить ко мне на занятия, он живет рядом.
На днях приедет в гости юноша из Улан-Удэ, который пять лет работал в кузнице, а мне как раз не хватает рабочих рук. Мои двери всегда открыты для всех!
– Своих детей приобщаете к кузнечному делу?
– Да. Старшей дочери Юлии скоро 25 лет, она программист. Когда она была маленькая, часто участвовала в Салтыковских фестивалях кузнечного дела. Порой и сейчас говорит мне: «Пап, мне надо подставку для колечек сделать». А я отвечаю: «Ты – дочь кузнеца. Мастерская открыта». Мы с ней сделали много интересных вещей.
Шестилетняя Есения очень ловкая и уже рвется постучать молотком, знает, как что называется в кузнице. Четырехлетний Арсений еще не все понимает, но ему уже нравится опускать горячие заготовки в воду – они приводят его в восторг. Да и молоточком любит постучать.
Вообще, исторически кузнецы были этаким магнитом для детей. В кузнице столько всего интересного! Я даю детям возможность реализовать свои задумки, чтобы у них были инструменты и обустроенный уголок, где можно познавать ремесло и учиться, соблюдая технику безопасности.
Детей, которые приезжают ко мне из разных уголков России, знакомлю с металлом – как он себя ведет при разных температурах. Чтобы они понимали: пусть он как пластилин, но руками его трогать нельзя, а надо воздействовать специальными инструментами. В течение двух часов можно спокойно освоить азы кузнечного ремесла и даже попробовать что-то сделать.
Вселенная музыки: в Балашихе открылась творческая лаборатория «Галактика»>>
– Не было задумки создать собственный центр ремесел?
– У меня есть опыт такой работы – управлял коллективом из восьми человек, и это было достаточно трудное время, так как выходных фактически не было. Сейчас я достаточно свободен. Мой любимый герой – Робин Гуд, потому что он свободный, независимый, справедливый. Именно к этому я стремлюсь.
Да, мне очень хочется быть независимым. У меня даже в доме все обустроено так, что если вдруг полностью выключат электричество, я буду топить дровами. Вода у меня тоже своя. Я на своей земле, могу в любое время оставить работу и поехать на рыбалку, на охоту, погулять по диким местам, а зимой покататься на лыжах. Это и есть свобода.
– Считается, что кузнечное дело – занятие для физически сильных мужчин, способных управляться с тяжелым молотом и выдерживать жар раскаленной печи. Какими еще качествами должен обладать кузнец?
– Некоторой наглостью, бескомпромиссностью, уверенностью, что все получится. Это «боевые» качества, которые нужны кузнецу. Тогда ты сможешь стать властелином этой стихии и всего процесса. Кузнец – это настоящий творец, ведь огонь, наковальня, молоток и металл позволяют сделать любые формы.
Да, горячий металл – это неограниченные возможности!
Мне мои работы нравятся на 99 процентов, ведь каждую из них можно сделать завершенной – нужно только желание и терпение. Ничего не ломаю – металл позволяет править огрехи. Лично я за технологии, которые дожили до наших времен и сейчас смотрятся аутентично, красиво и функционально. Плюс многие заказы связаны с новыми технологиями – так, я занимаюсь плазменной резкой металла, мне это интересно, для меня это вызов.
Как прошел III фестиваль национальных культур в Балашихе>>
– Как вы относитесь к изменениям, которые происходят в Салтыковке?
– Очень больно за Желтый пруд. Раньше это было любимое место – там на горках я учился кататься на горных лыжах. Сейчас все огородили забором, территория заброшена, там и ходить страшно – не погуляешь толком.
А около футбольного поля, где сейчас стоят новостройки, вырубили березовую рощу. Да и лес замусорен. Напротив моего дома, на месте заброшенной турбазы, построили склад высотой 15 метров – теперь я не могу любоваться закатом...
Я постоянно участвую в собраниях жителей микрорайона Салтыковка, мы стараемся отстоять наши родные места, но, увы, понимаем, что не всегда это в наших силах.
